This post contains affiliate links.
When you buy something using these retail links, we may get a commission.
На телевидении или в кино, мы любим злодеев.
Каким бы эгоистичным, жаждущим власти или жадным ни был человек, многих из нас по-прежнему привлекает его темная сторона — отчасти потому, что мы подозреваем, что некоторые из них могут обладать искупительным качеством. На самом деле, согласно новому исследованию Мичиганского университета, и взрослые, и дети чаще сообщали, что злодеи внутренне хорошие, чем герои внутренне плохие.
Другими словами, люди считают, что существует несоответствие между внешним поведением злодея и его внутренним, истинным «я», и этот разрыв больше для злодеев, чем для героев. Внутри злодеи немного менее злые, чем кажутся внешне, в то время как герои вполне хорошие парни и внутри, и снаружи.
Ученые провели три исследования с участием 434 детей (в возрасте от 4 до 12 лет) и 277 взрослых, чтобы определить, как люди понимают антиобщественные действия, совершаемые злодеями. Они сосредоточились на суждениях участников как о знакомых, так и о новых вымышленных злодеях и героях, таких как Урсула Диснея из «Русалочки» и Вуди Пиксара из «Истории игрушек».
Исследование 1 установило, что дети рассматривали действия и эмоции злодеев как крайне негативные. Это говорит о том, что хорошо задокументированная склонность детей оценивать людей как хороших не мешает им ценить крайние формы подлости.
В исследованиях 2 и 3 оценивались представления детей и взрослых о моральных качествах героев и злодеев и их истинном «я», используя множество сходящихся доказательств, в том числе то, как персонаж чувствовал себя внутри, отражали ли действия персонажа его истинное «я» и действительно ли истинное «я» персонажа может меняться со временем.
По этим показателям исследование показало, что и дети, и взрослые постоянно оценивали истинную сущность злодеев как чрезвычайно злую и гораздо более негативную, чем герои. В то же время исследователи также обнаружили асимметрию в суждениях, при которой злодеи чаще, чем герои, имели истинное «я», отличающееся от их внешнего поведения.